Конечная цель всех политтехнологий власти – это программирование времени. Власть стремится сформировать некую параллельную реальность, которая была бы важнее настоящей жизни. Вопреки собственному разуму, люди должны поверить в то, что события будут развиваться именно так, как говорит им власть и ее апологеты. Если эта задача решается, время становится управляемым. Я, конечно, имею в виду историческое, а не физическое время.

До формирования информационного общества власть была частью спонтанно развивающейся истории. Сейчас сильные мира сего пытаются подчинить себе исторический процесс. Регулировать развитие по своему усмотрению. Российская власть, безусловно, имеет такие амбиции, хотя, возможно, их для себя еще не до конца сформулировала. Сбой в программе может наступить в результате нынешнего кризиса.

Впрочем, его развитие также пытаются сделать частью программы. Задача антикризисных политтехнологий Кремля в том, чтобы создать иллюзию обособленности кризиса от обывательской повседневности. То есть сделать новости о банкротствах и массовых увольнениях в собственной стране чем-то таким же далеким, как землетрясение в Афганистане. По телевизору все то же самоуверенное начальство, все тот же гламур, значит, жизнь течет, как и прежде. Складывается впечатление, что кризис пытаются представить чем-то вроде реалити-шоу, где кому-то везет, а кому-то — не очень.

Уже появились брошюры, объясняющие, как вести себя во время кризиса и даже как на нем заработать. В Москве сегодня можно услышать рекламу «Да здравствует кризис!». Не помню точно, что рекламируют, но это и не столь важно. Главное другое: вытеснение из понятия «кризис» его реального смысла. Эта же технология применялась, когда образ революционера Че Гевары использовался для продажи мобильных телефонов. Предполагаю, что скоро в модных ночных клубах российских городов начнут проводиться развлекательные вечеринки, посвященные кризису. Для нейтрализации психологического воздействия кризисной ситуации на массы система сформирует целое войско симулякров.

Как вести себя в этих условиях российской оппозиции? Умеренные критики режима считают, что кризис — это в любом случае плохо. Дескать, экономические проблемы государства скажутся на всех его гражданах. Понятно, что скажутся, но кто виноват в этих проблемах? Да, кризис в нашей стране связан с мировым кризисом, однако это вовсе не повод для смягчения критики власти. Когда режим спасает миллиардными вложениями олигархов и выдвигает законопроекты, предусматривающие тюремные заключения для задолжавших больше десяти тысяч рублей, о какой умеренности может идти речь?

Президент Дмитрий Медведев уже пригрозил тем, кто пытается нажить на кризисе политический капитал. Конечно, Медведев, прежде всего, имел в виду радикальных оппозиционеров из «Другой России» и Национальной ассамблеи. Возможно, президент даже не отдает себе отчет в том, насколько неадекватны подобные предупреждения. Политические движения для того и создаются, чтобы зарабатывать политический капитал. И это вовсе не значит, что их участники преследуют корыстные цели.

Политический капитал — это сумма реальных достижений партии или движения. Именно такой «капитал» позволяет отличать подлинных субъектов исторического процесса от всевозможных имитаторов. У «Другой России» и Национальной ассамблеи есть хорошие шансы существенно увеличить свой политический капитал во время кризиса. Совершенно неверно усматривать в этой цели какой-то цинизм. Напротив, заработать в нашей стране политический капитал, находясь в оппозиции, да в таких условиях, под силу только отчаянным идеалистам. Разумеется, идеализм не означает наивное прекраснодушие. Чтобы победить, идеалист должен мыслить трезвее закоренелого прагматика.

Несмотря на относительную малочисленность, «Марши несогласных», проведенные в период выборов коалицией «Другая Россия», несомненно, стали событиями общероссийского масштаба. Власть боролась с «Маршами» при помощи ОМОНа и политтехнологий. ОМОН встречал демонстрантов дубинками и щитами. Пропаганда стремилась представить организаторов и участников акций агентами влияния Запада, оплаченной массовкой или просто невменяемыми людьми.

Кто-то этому верил, кто-то – нет. Большая часть общества, увы, оставалась равнодушной. Спали даже те, кто, казалось бы, естественно должны были оказаться в рядах «несогласных». В период иллюзорной путинской стабильности сложившийся порядок вещей многим казался непоколебимым. Таково уж свойство человеческой психики. Людям свойственно «вростать» в окружающую жизнь.

Кризис может принципиально изменить ситуацию. В столкновении реальности и политтехнологий, реальность на этот раз имеет шанс взять верх. Для того чтобы увеличить политический капитал и в перспективе перехватить историческую инициативу, оппозиция должна постоянно демонстрировать свое присутствие в реальности. Как бы не критиковали скептики «Марши несогласных», на сегодняшний день подобные акции — единственная возможность показать, что в стране существует недовольство режимом. Разочаровавшиеся или совсем отчаявшиеся люди должны видеть, что есть силы, открыто выступающие против системы, разрушающей их жизнь. Социальная справедливость всегда актуальнее выборов. Особенно в моменты кризисов.

Алексей Лапшин