Исследователь кинематографа Джереми Хикс рассказал, почему через 73 после начала Великой Отечественной войны, в России стараются «не выпячивать» тему Катастрофы европейского еврейства. Он утверждает, что в современной РФ продолжают «советскую» практику, но по иным причинам.

Исследователь кинематографа Джереми Хикс, профессор Лондонского университета королевы Марии, рассказал русской службе BBC, почему и сейчас, через 73 после начала Великой Отечественной войны, в России стараются «не выпячивать» тему Катастрофы европейского еврейства. Он утверждает, что в современной РФ продолжают «советскую» практику, но по иным причинам.

По собственному признанию, Хикс впервые заинтересовался этой темой, работая над книгой об основоположнике документального кино Дзиге Вертове. «Пока я работал над этой темой, я узнал, что жена Вертова — Елизавета Игнатьевна Свилова, редактировала ряд работ по теме Холокоста. Эти материалы упоминаются в архивах как «нацистские зверства против мирных жителей», — вспоминает исследователь. – Мне стало интересно, имеют ли эти фильмы какое-либо отношение к Холокосту».

Как оказалось, имеют, как и многие другие советские киноленты, снятые в военный период. Вот только евреи в них почти не упоминаются. «В фильмах показаны места Холокоста, массовые захоронения, часто показаны мертвые тела евреев, однако голос за кадром обычно не сообщает, что подавляющее большинство жертв были евреями», — рассказал Хикс. — Я считаю, что частично тому причина — антисемитизм и опасения властей по поводу проявления антисемитских настроений». Кроме того, выделение Катастрофы одного народа противоречило «интернационалистическому посылу» советской идеологии, отмечает он.

Схожая ситуация сохраняется и в современной РФ, убежден британец. «На Западе преобладает тенденция воспринимать войну через призму Холокоста, показывая, насколько бесчеловечными и жестокими могут быть люди, — подчеркивает он. – В России преобладает тенденция считать, что «невозможно разделить мертвых», и что нельзя рассматривать 27 миллионов погибших советских жителей с точки зрения этнической принадлежности — это будет искажением действительности».

Возможность изменить положение дел появился с изменением идеологических установок в конце существования СССР и первые постсоветские годы, считает Хикс. «В конце 80-х и при распаде Советского Союза публикуются рассказы и книги, евреи наконец-то могут рассказать свои истории, но именно в эти годы они массово эмигрируют в Израиль», — напоминает исследователь. Шанс был упущен, а нынешняя официальная российская идеология делает акцент на совсем других аспектах Второй мировой войны.

«В настоящее время самой важной составляющей памяти для русского народа является мировоззренческая парадигма победы как источника гордости, — говорит профессор. — Потеря еврейского населения не отрицается, но представляет меньшую значимость, чем на Западе, что является парадоксальным, потому что советских евреев погибло гораздо больше, чем евреев в Англии, или в Нидерландах, или в США».