«Ментальное тело» нашего государства пронизано глубочайшими трещинами.

Эти трещины иногда явно, иногда подспудно влияют на сознание и подсознание русских людей. Трещины связаны с несколькими государственными катастрофами, произошедшими в этот период и повлекшими за собой не только кардинальное изменение строя, но и перемену национальных кодов. При этом духовно-нравственные коды народа, при всех усилиях, изменить никому так и не удалось. Повредить, подвергнуть коррозии – да, но кардинально изменить – нет.

Эти коды жили и явно проявлялись даже у советской государственнической элиты. Даже у псевдоэлиты, которую выпестовали 90-е, нет-нет, да и проявятся фантомные боли совести…

Глубинный конфликт ментальных и духовных кодов рождает внутри конкретного человека и целого народа неустойчивость, накапливающийся стресс. В условиях общественного «безветрия» этот стресс выливается в уныние, неизъяснимую тоску, разливается водочкой по рюмочкам граненым. А при порывах ветра – легко обращается в гнев и ярость.

В чем сегодня глубинная «закавыка» русского самосознания в том пространстве, что именуют «русским миром»? Оно – в глубочайшем внутреннем разладе с самим собой, и разлад этот усиливается. Разумеется, при помощи внешних «доброжелателей», но и на основании имманентных причин. Это, кстати, хорошо видно и по пестроте идеологем у людей, взявшихся за оружие в Новороссии и симпатизирующих им групп в России.

С известной долей условности можно сказать так: одни довоевывают сегодня за 1991 год, другие – за 1945-й, а третьи — и за 1917-й. Пока их объединяет общий враг – киевская хунта и общий друг – Россия, Кремль. Но серьезные противоречия уже налицо.

Вспомним, из ельцинского Кремля в середине 90-х проецировалась установка на «микширование» в общественном сознании преступного переворота 1993 года с танковым расстрелом парламента и убийством сотен людей при ассистировании «неизвестных снайперов» и двусмысленной роли Руцкого и Хасбулатова. Общество сделало вид, что бесследно перевернуло «эту трудную страницу российской истории», как начали выражаться с высоких трибун уже при Путине. Эти события эмоционально «подвинули» последующие чеченские войны, в свою очередь, смикшировав боль от лицемерного и чудовищного по своим последствиям аппаратно-ЦРУшного переворота 1991-го.

Ныне добавилась, расходясь все шире, трещина украинских событий. Беда, умело организованная в этой части русского мира, проникла в семьи, грозит новым расколом Православной церкви.

И вот сегодня мы наблюдаем и, думаю, будем наблюдать еще более массированные попытки «замылить» кровавый украинский бардак: задвинуть в дальний угол сознания стрельбу снайперов на майдане, одесскую и мариупольскую бойни, беспрецедентный и открытый геноцид укро-вояк по отношению к населению Донбасса, наконец, сбитый малазийский «Боинг» с людьми.

«Худой мир — лучше доброй ссоры, надо договариваться» — эту мантру мы все слышали неоднократно. Но сегодня, как никогда, за искренним миролюбием и гуманизмом людей, не слишком-то знакомых с ситуацией, звучит обывательско-потребительское: «срочно остановите кипеж, верните нам нашу привычную жизнь с нашими милыми привычками и фенечками, ежегодной расслабухой на далёких пляжах, нашими большими или маленькими гешефтами». Вой этот доносится не только из московских «Жан-Жаков» и офисов, но даже, порой, из разбомбленных городов Донбасса и прилежащих волостей. Разумеется, произносятся при этом слова про абсолютную ценность человеческой жизни, звучат апелляции к миролюбию, даже к православию.

А в самой Украинской православной церкви Московского Патриархата, тем временем, возросло опаснейшее разномыслие.

В то время как одни батюшки подвергаются нападениям и арестам, окормляют ополченцев в окопах, другие благословляют карателей АТО, повторяя бандеровские лозунги, называют восставших Юго-Востока раскольниками (глава синодального Информационно-просветительского отдела УПЦ МП протоиерей Георгий Коваленко).

Значительная часть участников АТО, так же как и украинских обывателей в Киеве и других городах, одурманенных умелой пропагандой, наверное, действительно «не ведает, что творит». Только вот многие солдаты и офицеры вермахта тоже свято верили, что пришли освободить Европу от коварных англичан и масонов, а Россию от большевиков. Большинство немецких обывателей ничего не знали про лагеря смерти и падали в обморок, когда после разгрома Германии их возили туда на экскурсии. Также и солдаты армии Наполеона были убеждены, что несут свободу и культуру русским крестьянам, спасая их от «варварства». Так что же, с ними тоже надо было договариваться под Смоленском и Сталинградом «во избежание лишних жертв»?

Даже если представить маловероятное: совместными усилиями удалось уговорить сложить оружие все воющие стороны (а их там отнюдь не две), Донецкая и Луганская области отказались от своей независимости, удовлетворившись подачками «особого статуса» в резервации на обрубке своих областей… И что дальше? Никто не понесет наказания за тысячи убитых и искалеченных, все разойдутся мирно по хатам и начнут работать и отдыхать? Так что ли? И футбольные фанаты львовских «Карпат» с портретами Бандеры приедут мирно побалагурить и попить пивка возле восстановленной арены стадиона «Донбасс». Вы так себе это представляете, господа-миротворцы?!

«Зачем былое ворошить? Тебе так легче что ли жить? Вот тебе пиво, и ветчина. А что вчера было, — то было вчера»,- пел известный бард в своей песенке «Забудь былое».

Нас давно приучили забывать то, что не следовало бы забывать. Кто приучил? А те господа-товарищи, которые при любом новом повороте истории умудряются оставаться «наверху».

И прекрасно находят общий язык с такими же товарищами по разные стороны границ. У них, конечно, случаются обознатушки-перепрятушки, как нынче на Украине: иные полны позитивной энергией «преодоления разногласий», ибо твердо убеждены, что «бабло побеждает зло».

И все-таки в нынешней ситуации замотать и затенить правду не удастся. Донецкие и луганские ополченцы, добровольцы из России закрепили Правду своей кровью. Очевидно, что был перейден некий рубикон, после которого возвращения к старым лукавым полуправдам, двоемыслию, бесконечная адаптация ко лжи стали невозможным.

Ложь – подобна токсинам. Она может постепенно накапливаться в организме человека, но, превысив определенный порог, приведет к мучительной гибели. И люди – не только в Новороссии – почувствовали это. Что бы ни произошло дальше с бывшей Украиной, какой бы ни была судьба восставшего Донбасса, предстоит долгий мучительный процесс освобождения от наслоений лжи. Палачей нужно вслух назвать палачами, предателей – предателями, лжецов — лжецами. Иначе государственность погибнет от интоксикации под лукавые увещевания о том, что «все хорошо, лишь бы не было войны».

Говорят, политика – это искусство возможного. Что ж, тогда сегодня русскому миру надлежит сделать невозможное — вернуться к своим истокам, вернуться к себе.

Так уж устроен наш народ, что задыхается без Правды в мире частных «правд» и компромиссов с совестью.