Несколько дней назад в Тбилиси на центральном проспекте Руставели, состоялась шумная акция со слоганом «Бека не криминал». В митинге и шествии у здания парламента участвовали модные литераторы, художники, начинающие режиссеры, то есть представители «золотой богемной молодежи».

«Бека» — грузинское имя. Так зовут молодого человека (представителя социальной среды, митинговавшей в его поддержку) которому грозит до 7 лет тюрьмы за употребление легкого наркотика. Полиция обнаружила у него больше 20 граммов марихуаны. Согласно действующему законодательству, это считается «большим количеством» и сурово наказывается даже в том случае, если речь идет лишь о потреблении, а не сбыте наркотических веществ.

За распространение наркотиков грузинский закон карает максимально строго — пожизненным тюремным заключением, то есть высшей мерой наказания! Но и санкция за потребление «невинной травки» весьма суровая: несколько лет тюрьмы.

Общественные деятели, поддержавшие начинание «богемной молодежи» за декриминализацию наркомании, ссылаются на законодательство других государств. В большинстве из них, потребление легких наркотиков не карается лишением свободы. Предусмотрена лишь финансовая санкция в виде возрастающего штрафа или административная мера: общественно полезные работы, например уборка улиц, и так далее.

В Нидерландах марихуану можно покурить в кафе, и к катастрофическим последствиям для голландского общества, казалось бы, это не приводит. Но Грузия не Голландия. Здесь иная культура общественных отношений. Сказывается и тяжелейший опыт советской и постсоветской эпохи, когда наркомания по праву считалась «народным бедствием».

В 1970-х годах, редкий съезд «Союза писателей Грузии» (в те времена этот форум считался главной трибуной для обсуждения общенациональных проблем) обходился без громогласных заявлений о необходимости борьбы с «бичом нации». Наркоманию называли «позорной стигмой грузинского народа». Действительно, целые поколения стали жертвой этого социального бедствия: ужасающий уровень преступности и насилия захлестывал улицы, школы и вузы. Молодые люди делились на подавляющее большинство, хоть раз пробовавшее «план» (как в Грузии называли марихуану) и немногочисленных «очкариков и маменькиных сынков», кто не смел притронутся к «коричневому змию».

Что самое страшное, в отличие от той же Голландии, в Грузии наркомания была престижна! Наркоманов даже уважали, на них обращали внимание девчонки, а ведь, по мнению социологов, именно последнее обстоятельство, часто приводит к «легитимации» любых социальных пороков. При нормальной схеме, существующей во многих странах, наркоманы считаются социальными изгоями. Соответственно, и общаться с ними непрестижно, то есть опасно с точки зрения сохранения социального статуса.

Борьба с «общенациональным бедствием» началась еще в коммунистическую эпоху, но в те времена она осуществлялась в рамках отдельных кампаний. Самое главное, власти всегда придерживались концепции наркомании, как болезни, а не преступления. Соответственно, наркоманам, в крайнем случае, грозило принудительное лечение (от которой всегда можно было откупится взяткой), но не тюремный срок.

А как же иначе? «Не сажать же больных в тюрьму?!», «жестокость не выход, жестокостью мы ничего не добьемся», «в крайнем случае, надо ужесточить наказание за импорт и торговлю, но не за потребление, тем более легких наркотиков» – часто можно было услышать во время правления Эдуарда Шеварднадзе.

После «Революции роз» Михаил Саакашвили и его команда провели жестокий социальный эксперимент: сначала они повысили санкцию за «распространение» до пожизненного заключения. Но это не помогло — все истинные специалисты, профессионалы и знатоки проблемы тихо, полушепотом, не афишируя свою позицию, но все-таки твердо, говорили «молодым реформаторам»: «До тех пор, пока есть спрос, будет и предложение, надо бороться со спросом, а не только предложением». Как? Путем криминализации легких наркотиков, то есть тюремным заключением!

Президент Саакашвили. без особого труда смог «протащить» в Парламенте соответствующие изменения в Уголовный кодекс под страшные вопли о «бесчеловечности да, к тому же, бесполезности» таких методов борьбы с наркоманией.

Итог этих усилий может оказаться интересен для многих стран, где существует аналогичная проблема: вдруг оказалось, что криминализация «потребления», в том числе легких наркотиков, приносит результат! Наркоманов сначала стало меньше, а затем (всего 5-6 лет спустя) наркомания как социальное явление в Грузии вообще исчезла!

Как же так, ведь нас убеждали, что «силой и жестокостью» проблема не решается? Оказывается, она вполне решаема. Если кто сомневается – факт налицо, а с фактом, как известно, спорить трудно. Он ведь очень упрям: 40 лет истерии, внушений, антинаркотических кампаний, сурового наказания торговцам не возымели эффекта, но как только тюрьма замаячила перед «потребителями невинной травки», — наркомания «сгинула!»

Причем, что самое удивительное (данный факт тоже признан абсолютно всеми) с «невинной травкой» практически полностью исчезло и потребление «тяжелых наркотиков», хотя те же скептики в один голос убеждали нас, что уж наркозависимость подобными мерами «точно не победить».

Опять-таки, оказалось, что тюрьма лечит «ломку» лучше и эффективнее любых больниц с современными технологиями. И, кстати, ни одного случая смерти наркомана в тюрьме от абстинентного синдрома (той же «ломки») за все эти годы зафиксировано не было. Умирали от цирроза печени, вызванного убийственными наркотиками, но это, все-таки, нечто несколько иное.

Новые власти прекрасно понимают: идти на поводу у богемы и «декриминализовать» наркоманию означает вернуть все «на круги своя». Поэтому они выступают категорически против изменения закона, не желая брать на себя ответственность за «возрождение» чудовищной проблемы недавнего прошлого.