Сначала я хотел написать, что люди, придумавшие КВН, открыли вечный двигатель. Очень просто рулить процессом, который порождает сам себя, а ты только задаешь ему форму: веселые и находчивые в России есть всегда, инициатива ненаказуема (пока), поэтому – предоставляй площадку и снимай бонусы. Схожим образом поступили умные люди, монетизировав «Живой журнал», куда пишут за просто так. Но при этом кто-то же получает за чужое творчество зарплату и, вероятно, премиальные.

Еще пару лет назад идея с «вечным двигателем» КВН могла показаться остроумной, уместной, однако игры последних сезонов убеждают в том, что смешные шутки – ресурс не всегда возобновляемый. Как раз наоборот, легко истончающийся, если ситуация в стране подмерзает.

Хорошо помню юмористические журналы и страницы сатиры в советских газетах и журналах. «Крокодил» и «Двенадцать стульев» в «Литературной газете». Помимо «американских империалистов» и «израильской военщины», самыми расхожими персонажами здесь оказывались тещи и сантехники. Доктрина «отдельных недостатков» в стране «развитого социализма», семимильно шагающего к построению коммунизма, вполне лояльно относилась к смешкам над мелкими бытовыми неурядицами. Их тогда называли «нетипичными».

Правда, всегда качественно шутить про тещу, «кулинарный техникум», инфантильных акселератов или итээров на картошке в СССР не получалось. Ну, то есть шутили, конечно, но так, чтобы при этом было смешно – на «официальных площадках» (а не в устном народном творчестве или на кассетах с Жванецким) – отродясь такого не было. Советский Союз был страной не только товарного, но и стилистического дефицита.

Возвращение КВН в телевизор «на волне перестройки и гласности» так тогда и воспринималось – как знак изменений и «ветер перемен», из-за чего популярность передачи достигла пика, а просмотр ее постепенно превратился в одну из важнейших телепривычек.

Юмор – штука весьма отзывчивая, сиюминутная: достаточно посмотреть старые выпуски КВН, чтобы увидеть, как одни реалии уходят, а им на смену приходят другие. Вряд ли кому-то сейчас придет в голову шутить про спирт «Роял» или кооператоров, зато посмотрите, как зрительный зал откликается на реплики про яблоки, которым в Польше теперь некуда падать. Или на шутки про Сочи и Крым.

Оказывается, уровнем и качеством смеха можно измерять текущую социокультурную и даже политическую ситуацию. Показатель этот, разумеется, косвенный, но безошибочный. В КВН постоянно обыгрывают фразу, что «КВН теперь не тот», и это не есть хорошо. Но фишка в том, что такие изменения закономерны: передача эта постоянно меняется вместе с обществом. Отражая, что происходит с родиной и с нами.

То, что в последнее время шутят все «тише» и «глуше», не смешно, но грубо и агрессивно, говорит об участниках и зрителях шоу нагляднее социологических опросов. Чуткий к тому, что веет в общественном воздухе, Клуб веселых и находчивых последних сезонов как-то особенно гостеприимен к «плохим компаниям» и гопникам в трениках, хабальствующим «мадам Брошкиным», трамвайным хамам и прочему псевдонародному мусору.

Можно, конечно, сказать, что все это хулиганье глумится над своими персонажами, а не воспевает прорехи в воспитании. Только грань между критикой (ее на самом деле нет, есть смакование) и утверждением «новых-старых» нравов подчас столь незначительна, что практически незаметна.

Интеллектуальный бэкграунд теперь не в чести, а большинство, осколки которого демонстрируют, должно быть шумным и по возможности безликим. Даже одесские евреи в КВН сегодня – банальные поселковые жлобы, отличающиеся от прочих старательно выпираемым акцентом. Что должно приниматься за остроумие по факту предъявления.

Река юмора обмелела на глазах, и КВН, превращаясь в ритуал с выхолощенным содержанием, уже больше не кажется «вечным двигателем». Его все сильнее и сильнее хочется сравнивать с нефтяной трубой, перегоняющей народное достояние во вполне конкретные нефтедоллары.

Бизнес – это важно и серьезно. Тут не до зубоскальства. Особенно когда города России сплошь обвешаны афишами кочующих по стране команд, а «юмористические» передачи едва ли не на всех каналах почти обязательно несут узнаваемые лица родом из КВН.

Когда все мы (каюсь, каюсь) потешались над «Кривым зеркалом» Петросяна и «Аншлагом» Регины Дубовицкой, никто не задумывался, что резиденты этих передач – явления хоть и уродливые, но штучные и весьма индивидуальные. В сравнении с массовым, массированным движением кавээнщиков по телеканалам и провинциальным ДК их, клоунов «петросяновского призыва», не так уж много. А то, что смешат не смешно, так в телевизоре ничего особенно смешного уже давно не наблюдается.

Нет, конечно, отдельные веселые эпизоды случаются в КВН и сейчас, особенно если команда на новенького и как следует не обтесалась. В стране неработающих социальных лифтов всегда найдутся самородки из очередного Камызяка, готовые прыгать выше головы и ходить колесом. Тем более что других возможностей выделиться и сделать внятную творческую карьеру, кажется, не возникает.

Значит, дело за регионами, а их у нас много: страна-то большая. Но не бесконечная, как и ее «природные запасы». Хотя, опять же, чего беспокоиться: на наш век хватит. Но нефть – штука опасная, многим интересантам любезная. А раз так, то на первый план выходит вопрос не о качестве «предоставляемой услуги», но о власти над трубой и том, как ее не лишиться. Тем более если речь идет не о персональных талантах, но о технологии, которой всегда поделиться можно.

Поэтому не важно, смешное говорят со сцены или не очень, куда существеннее то, «правильно» ли «шутят», занимая дорогое эфирное время, или нет. Вовремя оформленные «авторские права» на «товарный знак» и место, лелеемое десятилетиями, конечно, так просто из-под тебя не выпрыгнет. Тем более что КВН – институция как бы публичная, и любые перемены здесь особенно на виду.

Однако можно загодя подготовиться к возможным изменениям и уже сейчас начать готовить себе преемника, постепенно приучая публику к новому ведущему. Это ничего, что он лишен харизмы и даже отрицательного обаяния, зато в доску свой. На глазах Клуба взращенный.

Безальтернативный.

Правда, когда конкурсанты к этому самому Сан Санычу обращаются с таким же пиететом, как к его вальяжному родителю, становится неловко. Что ж сделать, если есть в КВН постоянно лелеемая и укрепляемая традиция челобитных к «представителям вертикали власти». Когда острых тем не находится, а снова шутить про тещу и Аркадия Укупника обрыдло, состязатели подкалывают друг друга (примерно так же, как «звезды» «Первого канала» троллят «звезд» РТР, и наоборот) или апеллируют к высшей кавээновской власти.

Как водится, началось это с малого, когда подшучивали (делали вид, что шутят) над Юлием Соломоновичем Гусманом, самым суровым (маска у него такая), несменяемым членом жюри, автором бессмертных шедевров «Не бойся, я с тобой» и «Парк советского периода», без коих немыслима история отечественного кинематографа.

«Википедия», впрочем, показывает, что незыблемых шедевров у Гусмана в разы больше. Видимо, это и дает Гусману право являться законодателем телевизионного вкуса. А кавээнщики – они ж как дети, им только волю дай – к победе или к игре в окаменевшие кавээновские жанры, давным-давно уже не несущие ничего смешного или нового. Живого.

Теперь без «бью челом», кажется, не обходится ни одна трансляция. Справедливости ради нужно сказать, что иногда команды «шутят» и над другими членами жюри, но там ведь постоянно происходят подвижки, и можно не угадать с персоналиями. А Гусман и Масляков на сцене всегда, из-за чего каждый раз ежишься от неловкости – и за конкурсантов и за их персонажей, принимающих славословия как бы за чистую монету.

На одной из недавних передач Масляков должен был благословить молодую пару на брак. Страшно подумать, что может случиться в следующих сезонах, ибо волна обожания, однажды набравшая ход, обратной скорости не имеет. Особенно в нашей стране. Любой «культ личности» развивается схожим образом, обращая лояльность в лакейство. Весьма интересно было бы посмотреть на северокорейские аналоги КВН или на Клуб веселых и находчивых, существуй он в конце 1930-х.

Чем больше ритуалов, тем меньше смеха, так как культ – дело еще более серьезное, чем бизнес, и насмешки вот уж точно не терпит. А то, что передача выхолащивает суть, оборачиваясь собственной противоположностью, – так это у нас сплошь и рядом. Удивляет не сам КВН, но зрительские привычки, превратившиеся в безусловные рефлексы.

У Велимира Хлебникова есть знаменитое «Заклятье смехом», начинающееся былинным зачином («О, рассмейтесь, смехачи! О, засмейтесь, смехачи»), но постепенно, к финалу, скатывающееся к каким-то «смеюнчикам, смеюнчикам…».

Чем больше пафосу, тем меньше смысла. Недавно Клуб веселых и находчивых обрел наконец прижизненный дом. В бывшем кинотеатре «Гавана», амбициозно переименованном в «Планету КВН», что, по всей видимости, подразумевает международный размах любимой народной забавы.

Я вам не скажу за всю планету. Вся планета очень велика. Но есть на ней страна людей, мягко говоря, не слишком веселых и в том, что касается, например, экономики и социальных программ (образования, здравоохранения), не слишком находчивых. На планете Земля она, слава богу, одна такая, а другие народы и государства, скучные, но стабильные, с пенсиями да высоким уровнем жизни, косясь и постораниваясь, «дают ей дорогу».

Не можете стать смешнее, станьте скромнее.

Но ведь не переименуют же.